Карта битов: промышленность хотят на 90% перевести на российский софт

Независимое приложение

К 2030 году индекс технологической независимости в области промышленного ПО в России должен превысить 82%, в 2021-м он составлял лишь 48%, а по предварительной оценке за 2022-й — чуть более 50%. Такие показатели содержатся в дорожной карте «Новое индустриальное программное обеспечение» (НИПО), утвержденной правительством в декабре прошлого года. «Известия» ознакомились с ее полной версией.

Из документа следует, что к 2030 году российская софтверная отрасль должна закрывать более 80% потребностей предприятий в ПО, объяснил источник, знакомый с чиновниками профильных ведомств и разработчиками программного обеспечения. В 2023 году значение индекса должно составить 53,5%, в 2024-м — 56,7%, в 2025-м — превысить 60%.

В 2021 году выручка от реализации лицензий на индустриальное ПО, его аренды и подписок на него составила 121,6 млрд рублей, говорится в дорожной карте. К 2030-му она должна вырасти до 329,7 млрд рублей, то есть в 2,7 раза.

Дорожная карта НИПО предусматривает три направления развития индустриального софта: системы автоматизации проектирования и управления жизненным циклом изделий, «интернета вещей» и платформы для управления ресурсами и процессами предприятий. Доля российского ПО для автоматизации к 2030 году должна вырасти до 90% с 41% в 2021-м, производственных платформ на базе интернета вещей — с 41,5% до 76,8%, управленческих платформ — с 78,5% до 92,3%.

Из приведенных в дорожной карте показателей следует, что по крайней мере до середины этого десятилетия ежегодный прирост доли российского ПО в промышленности в зависимости от сегмента составит от 2% до 9%.

— На достижение заявленных показателей направлены такие мероприятия дорожной карты, как развитие базового ПО и ПО для конкретных отраслей, пилотное внедрение этого программного обеспечения с последующим масштабированием на другие предприятия отрасли, привлечение частных инвестиций, продвижение российского ПО на российском рынке, а также на рынках ЕАЭС и БРИКС, — отметили в Минцифры.

«Известия» направили запрос в Минпромторг.

— Такие показатели вполне достижимы при должном финансировании, — считает директор Центра компетенций по импортозамещению в сфере инфокоммуникационных технологий Илья Массух.

До 2024 года объем финансирования проектов, предусмотренных дорожной картой, может составить около 30 млрд рублей, не исключил источник, знакомый с ее разработчиками.

Вместе с НИПО правительственная комиссия по цифровому развитию утвердила и другую софтверную дорожную карту — «Новое общесистемное программное обеспечение» (НОПО), сообщала пресс-служба кабмина в декабре. В разработке участвовало около 200 компаний, которые предложили более 300 проектов, отмечал вице-премьер Дмитрий Чернышенко. Среди этих компаний в правительстве называли Объединенную судостроительную корпорацию, «Калашников», аэропорт Шереметьево, «Трансмашхолдинг», «Русагро», «М.Видео», «Новатэк», «Лукойл», «Северсталь».

Проекты двух дорожных карт на общую сумму более 200 млрд рублей будут реализованы за счет собственных средств компаний, в том числе в рамках заключения соглашений с правительством о создании условий по обеспечению гарантированного спроса на продукты, говорится в сообщении кабмина. Остальные проекты предполагают привлечение кредитных (около 20 млрд рублей) и грантовых (более 23 млрд рублей) средств.

200 млрд рублей на все заявленные в картах проекты — это немного, средств может просто не хватить, считает директор Института исследований интернета Карен Казарян. Ведь помимо разработки проекта нужно его поддерживать, адаптировать под конкретных заказчиков. По мнению эксперта, скорее всего, расчет делается на то, что по мере появления готового ПО начнутся его продажи коммерческим заказчикам — это и позволит привлечь дополнительные инвестиции.

Под угрозой отключения

Вопрос об импортозамещении промышленного софта в РФ не новый — к примеру, уже действует требование о 100-процентном переходе на отечественное ПО объектов критической информационной инфраструктуры, заметил Карен Казарян.

Индекс технологической независимости в 80% — показатель, к которому следует стремиться: сейчас крайне велики риски того, что используемое в индустрии импортное ПО перестанет функционировать, а в худшем случае — начнет работать некорректно, что может привести, к примеру, к техногенным авариям, предупреждает он. По мнению эксперта, достижению заявленных в дорожной карте результатов помогли бы использование открытого ПО и его доработка под потребности российских заказчиков. Но курс на использование такого софта в дорожной карте не обозначен, во всяком случае четко, считает Карен Казарян.

Ситуации, когда отказ зарубежного вендора от сотрудничества с российским заказчиком грозил бизнесу последнего серьезными проблемами, уже происходили. Например, в 2018 году из-за рестрикций США против бизнесмена Виктора Вексельберга и его компании «Ренова», контролировавшей на тот момент провайдера «Акадо», было отказано в поддержке американской системы условного доступа. Такие системы кодируют платные телеканалы — в случае их отказа контент может оказаться доступным тем, кто за него не платил или же наоборот.

Источник, знакомый с развитием ситуации, утверждает, что решить проблему оператору помогло внедрение системы одного из азиатских вендоров.

С тем, что использование ПО из недружественных стран в промышленности создает риски локаутов, согласен и руководитель департамента информационно-аналитических исследований компании T.Hunter Игорь Бедеров. По его словам, ситуация с импортозамещением софта в промышленности осложняется тем, что западные компании долгие годы насаждали свои программные продукты во многих отраслях, зачастую используя коррупционные схемы. При этом российские разработчики оставались не у дел.

— Многие западные компании, продекларировавшие в 2022 году уход с российского рынка, на деле ищут и находят обходные пути для работы в РФ. Они всячески пытаются убедить заказчиков и общественность в своей незаменимости, — объяснил эксперт.

Помимо коррупции, зачастую имеющей место при распределении софтверных заказов госструктурами и крупными компаниями, в числе проблем отрасли Игорь Бедеров называет дефицит инвестиций. Благодаря огромным вливаниям банков за последнее десятилетие российский финтех стал одним из самых развитых и передовых в мире, отмечает специалист. Но в то же время крайне слабо развиты сегменты разработки ПО, к примеру, для правоохранительных органов или для инженерного проектирования, добавил он.

— Главный подводный камень этой дорожной карты состоит в том, что в ней не определена технологическая платформа, на которой должна строиться IT-инфраструктура на основе российских решений. Техплатформа — это базовое решение, связка «операционная система — процессор». Они должны быть технологически независимыми: операционная система должна развиваться на основе независимого репозитория, находящегося в российской юрисдикции, а процессор — создаваться на основе архитектуры, интеллектуальная собственность на которую принадлежит российским предприятиям, — предложил гендиректор компании ИВК Григорий Сизоненко.

На сегодняшний день этим требованиям удовлетворяют операционные системы семейства «Альт» и процессоры «Эльбрус», добавил он.

Внедрение прикладных программ, которые работают на технологически зависимой платформе, — это импортозамещение «для галочки», уверен Григорий Сизоненко. По его мнению, при таком сценарии нет смысла обсуждать, насколько вырастет доля российского прикладного софта в инфраструктуре предприятий: чем будут выше цифры, тем больше будет технологическая зависимость от западных решений, тем выше риски санкционного давления и вмешательства извне в работу информационных систем, считает эксперт.

Валерий Кодачигов