Президент IBS Group Анатолий Карачинский о заказных разработках Luxoft и перспективах российской ИТ-отрасли

Напомним, что бизнес группы IBS делится на два крупных сегмента: деятельность в области ИТ-услуг (IBS IT Services) и разработка ПО (бренд Luxoft). Возникнув в 1992 году в России, сегодня  IBS Group насчитывает более 8400 сотрудников в 10 странах мира. При этом на подразделение ИТ-услуг сегодня приходится лишь 2400 сотрудников, а его доходы на 31 марта 2012 года составили $476,7 млн (маржа по EBITDA 6,4 %). Соответственно, на Luxoft приходится более 5600 сотрудников, которые работают в центрах разработки в России, на Украине, в Польше, Румынии, Германии, Великобритании и Вьетнаме (помимо представительств в США, Швейцарии и Сингапуре). Доходы Luxoft на 31 марта 2012 года составили $271,1 млн, а маржа по EBITDA 19,1 %. Подразделение IBS по разработке ПО занимает сегодня лидирующие позиции на глобальном рынке услуг по разработке уникального ПО для ИТ-организаций. На Украину приходится 2600 сотрудников команды Luxoft, что автоматически делает эту страну самой крупной территорией присутствия (в России у Luxoft 2100 человек) для всей IBS Group.

Как следует из цифр, маржинальность бизнеса заказных разработок выше и будет только расти, в то время как доходность «железного» направления – падать. Тем не менее IBS Group рассматривает подразделение по ИТ-услугам как крайне важное и необходимое условие будущей имплементации передовых разработок Luxoft на российском рынке. «О том, что hardware – вещь бесполезная с точки зрения зарабатывания денег, мы поняли еще в 2007 году, когда это было еще не так очевидно. На тот момент мы были крупнейшим производителем компьютеров в Восточной Европе, но все же продали DEPO Computers, потому что осознали, что маржинальность этого бизнеса будет только падать. Но мы, к счастью, поняли это тогда, а в Dell, к примеру, осознали это лишь в прошлом году (хотя я считаю Майкла Делла просто гениальным менеджером). В то же время, чтобы вы понимали синергию между нашими ключевыми подразделениями и почему бизнес ИТ-услуг для нас важен: дело в том, что IBS работает на внутреннем российском рынке, а Luxoft – на внешнем. Между ними такая же разница, как между пятилетним ребенком и пятидесятилетним взрослым, им нужны абсолютно разные вещи», – рассказывает президент IBS Group Анатолий Карачинский.

 

Структура IBS Group и ее основные операционные показатели

 

По словам г-на Карачинского, на западных рынках бизнес находится уже в такой исторической ситуации с точки зрения конкуренции друг с другом, что если у него нет чего-то уникального, то выиграть он уже не может. И речь идет зачастую об эффективности, лучшей, чем у конкурентов лишь на несколько процентов. Поэтому там стремятся создать уникальные технологии, которые и помогают им выиграть конкуренцию за потребителя, в итоге все клиенты Luxoft не хотят использовать стандартные подходы, доверяя российской компании разработку их уникальных прорывных решений. Соответственно,   западный рынок уже попробовал все привычные механизмы конкуренции, и единственное решение, следующий шаг, который они желают, – это развивают инновации. В России же компании еще очень далеки от этого, сначала им нужно сделать простые вещи, хотя бы научиться управлять своими транзакциями, поставить простые компьютерные системы, которые управляют главной книгой, делают нормальные отчеты, бюджеты, управляют inventory и т. д. Поэтому российским компаниям еще далеко до инноваций, у них еще не исчерпаны колоссальные возможности по оптимизации своих бизнес-процессов. Речь здесь идет о сотнях процентов, и до борьбы за повышение эффективности на несколько процентов – то, что достигается на Западе лишь внедрением последних инноваций, – им очень далеко. Поэтому IBS работает на российском рынке, занимаясь стандартными системами (поэтому у нас так популярны решения SAP или Oracle).

«Но через десять лет, так как мы очень быстро растем, мы исчерпаем возможности такого экстенсивного роста эффективности и конкуренции за счет внедрения базовых и привычных технологий, и дальше нам потребуются инновации. Сегодня АвтоВАЗ не требуется то, что нужно Audi, им бы сначала сделать надежную автоматическую коробку передач. А то, чем мы сейчас занимаемся – перекладыванием управления автомобилем с человека на компьютер, пока не востребовано отечественными компаниями. Просто потому, что время еще не пришло. У нас и рынок-то существует по большому счету лет 12 – 13. И поэтому пока IBS занимается одним, а Luxoft – другим. Тем не менее знания, которые накапливает Luxoft, становятся все более востребованными, и к нам уже приходят некоторые российские заказчики с совершенно адекватными запросами. И это только начало. Поэтому у нас есть диверсификация бизнеса, мы точно верим в успешность и востребованность направления ИТ-услуг. Возможно, они будут слегка видоизменяться, будет все больше и больше задач, которые сегодня решает Luxoft, потому что изменится сам рынок и сами потребители», – отмечает г-н Карачинский.

 

 Президент IBS Group Анатолий Карачинский

При этом в странах Восточной Европы до сих пор сохраняется очень высокий уровень системы образования, совершенно отличной от западной модели. В ее основе лежит фундаментальное знание (математика, физика и т. д.) и абсолютное отсутствие кейс-модели, то есть как его применять в жизни. Западная же система образования построена на кейс-модели, начиная со школы, где учат не знаниям, а их применению. Это очень хорошо для менеджеров, которые точно знают, что им делать в той или иной ситуации. Но плохо для инженеров, потому что они должны в одной и той же ситуации пытаться найти новый путь ее решения, именно в этом и заключается суть инноваций. И когда такие сотрудники с большим запасом фундаментальных знаний, пока не умеющих их применять, приходят в Luxoft, – это очень хорошо. Потому что они начинают придумывать, как использовать свои знания, задействуя весь имеющийся у них креативный потенциал.

«Сумасшедшая креативность людей из стран Восточной Европы плюс наша система образования, в которой просто нет правил, – очень хорошо для инженеров. Именно благодаря этому сегодня мы можем работать над инновационными продуктами и прорывными идеями для наших заказчиков. Потому что так сложилось, что они стали отдавать нам свои самые революционные идеи, которые призваны помочь им победить конкурентов. И в целом за последние двенадцать лет мы доказали, что уровень креативности восточно-европейских программистов, основанный на нашей фундаментальной системе образования, позволяет это делать», – продолжает Анатолий Карачинский.

В то же время, по его словам, это российское преимущество со временем будет только нарастать, и здесь нужно учитывать два противоположных тренда. Первый связан с некоторым провалом конца 1980-х – начала 1990-х гг. в западных странах с набором на технические специальности в вузы. Тогда в США и Европе было очень мало тех, кто хотел бы стать инженером, в итоге сейчас мы видим поколение с избытком инвестиционных банкиров и прочих популярных тогда и никому не нужных сегодня профессий. Даже пять лет назад, по словам г-на Карачинского, в США лишь 17 % студентов были не гуманитарии, в Европе – 22 %. Сейчас ситуация изменилась, но структурные изменения в образовании происходят крайне медленно. И хотя сейчас западные технологические университеты уже имеют огромных конкурс, молодые люди, учащиеся в них, станут настоящими профессионалами лишь через 15 – 20 лет. Поэтому для России (равно как и для Украины с Белоруссией), где четыре года назад на технических специальностях училось 52 % студентов, это очень хороший и удобный исторический шанс. Поэтому именно восточноевропейцы, по мнению г-на Карачинского, в ближайшее время станут теми, кто будет менять окружающий мир.

 

На деловом ужине с Анатолием Карачинским в Киеве

 

Второй ключевой тенденцией и причиной нехватки программистов в мире является то, что скорость внедрения микропроцессоров во все окружающее нас – страшная. Мало того, все то, что было написано за последние тридцать лет, нужно переписывать, потому что было создано в условиях монополии Windows в рамках клиент-серверной архитектуры. По словам г-на Карачинского, в последние три-четыре года вдруг обнаружилось, что монополии Microsoft больше нет, есть множество других операционных систем. Таким образом, к примеру, банк со «старым» ПО сегодня не может добраться до своих клиентов, потому что все теперь хотят совершать операции удаленно с мобильных устройств. Мало того, появление облака привело к тому, что огромные затраты на поддержку инфраструктуры сегодня можно сильно сократить (по опыту работы Luxoft с крупнейшими американскими компаниями, затраты снижаются до 6 раз (!)). Поэтому, по словам Анатолия Карачинского, облачная тема является чистой экономикой и выгодой, здесь нет никаких философских подходов. Соответственно, чтобы уйти в облако, необходимо переписать всю бэк-офисную часть, и этим тоже кто-то должен заниматься. Таким образом, потребность в разработчиках с каждым годом будет лавинообразно расти, и Россия с 52 % технических выпускников и их изначальной креативностью имеет очень хорошие шансы.

И в заключение, говоря о российском ИТ-рынке, президент IBS Group Анатолий Карачинский, отметил, что его «железоориентированность» будет снижаться (82 %, по данным IDC на конец 2011 года), а доля ИТ-услуг будет неизбежно расти. Это связано с необходимостью скорейшей модернизации военно-промышленного комплекса как ключевого сектора государственной экономики, доля которой сегодня достигает 60 %. «И если до недавнего времени ОПК ничего не делал в плане ИТ-трансформации, потому что на это не было денег, да и никто особо не требовал, то за последние два года здесь произошли кардинальные изменения. Потому что ОПК просто не сможет выполнить будущий госзаказ, если не перестроит производство, разработки, технологии и т. д. Все это будет происходить, мы это видим уже сейчас каждый день. Явно, что мы делаем некий следующий шаг в индустриализации, которая от слов, наконец, переходит к делу», – отметил г-н Карачинский.

Автор: Сергей Мальцев.

Тематики: Интеграция, Оборудование, Кадры

Ключевые слова: программное обеспечение, центр разработки, курсы, IBS